Главная     История     Персоны     Фотолетопись     Публикации     Новости     Музей     Гостевая книга     Контакты

Персоны

Ученики. Годы учёбы
1856-1918     1918-1937     1937-1944     1944-2009    
Педагоги. Годы работы
1856-1918     1918-1937    
1937-1944     1944-2006    



Периоды:





23.3.2024
Дорогие друзья и коллеги! Вышла в свет замечательная книга: Диденко Ю.Ю. История Отечества в летописи рода и семьи. Симферополь. СОНАТ. 2023. Для истории школы К.Мая издание представляет особый интерес - большой фрагмент книги посвящён золотому медалисту выпуска 1914 года Владимиру Владимировичу Егорьеву (04.03.1896 – 24.08.1943) - дипломату, юристу, специалисту в области международного права.
20.3.2024
На сайте размещена биографическая страничка невропатолога, доктора медицины Христиана Карловича Буша, учившегося в гимназии К.Мая в 1874-1882 гг.
18.3.2024
На сайте размещена биографическая страничка участника Великой Отечественной войны Валентина Дмитриевича Курилова, учившегося в 6 САШ в 1937-1940 гг.
15.3.2024
На сайте размещена биографическая страничка юриста Сергея Васильевича Быкова, учившегося в гимназии К.Мая в 1871-1878 гг.




Кракау Василий Александрович


07.12.1857 – 04.1936
педагог  
директор гимназии К.Мая
с 1890 по 1906 г.г.

действительный статский советник

выпускник гимназии 1876 г.


Василий Александрович Кракау родился 7 декабря 1857 г. в Санкт-Петербурге. Восприемниками были капитан I ранга Константин Иванович Григорович (1802–1870) и дочь священника Мария Александровна Креницкая. Отец — академик архитектуры А.И. Кракау (1817–1888), по проектам которого в Петербурге построены и реконструированы 18 зданий, наиболее известные из них — Балтийский вокзал, Центральное училище технического рисования барона А.Л. Штиглица (Соляной пер., д. 13), особняк А.Л. Штиглица (Английская наб., д. 68). Мать, Анна Васильевна Григорович, приходилась внучкой знаменитому скульптору И.П. Мартосу (1754–1835) и двоюродной сестрой будущему морскому министру И.К. Григоровичу (1853–1930). Василий Кракау поступил в первый класс гимназии К. Мая в 1868 г. Проявив прекрасные способности, он сразу же стал одним из лучших учеников. Уже во второй половине первого года обучения мальчик перешёл во второй класс, который окончил со средним баллом 4,7, и, начиная с четвёртого класса, каждый год неизменно завершал первым с высоким баллом. Вот извлечённые из архива свидетельства его ежегодных успехов: IV кл. — 4,78; V кл. — 4,67; VI кл. — 4,61; VII кл. — 4,82; VIII кл. — 4,89. В 1876 г. 14 июня В.А. Кракау получил свидетельство о зрелости, где по всем предметам, кроме греческого языка, стояла отметка «5».
Вскоре после этого, 31 августа 1876 г. В.А. Кракау подал прошение на имя ректора Университета, на основании которого был записан в число студентов историко-филологического факультета. Ещё будучи студентом четвёртого курса, он начал свою педагогическую деятельность, получив разрешение на частную преподавательскую практику. По окончании восьми семестров будущий филолог предоставил диссертацию в установленные сроки и после защиты 30 мая 1881 г. был удостоен диплома кандидата, в котором указано, что его обладатель «выслушал полный курс по историко-филологическому факультету и оказал на испытаниях: в Богословии, Философии, Римской словесности, Греческой словесности, Русской словесности, Русской Истории, Всеобщей Истории, Славянской филологии и немецком языке — отличные познания». Молодой кандидат был оставлен при Университете для приготовления к учёной степени, однако по неизвестной причине защита магистерской диссертации не состоялась, и он приступил к практической деятельности. Первоначально Василий Александрович около двух лет преподавал историю и географию во 2-й прогимназии (бывшей 6 й гимназии — наб. р. Фонтанки, д. 40), однако ему хотелось применять свои знания в родной школе, и 6 июня 1886 г. он подал на имя К.И. Мая прошение о допуске его к преподаванию истории «из платы по найму», то есть вне штата. Прошение было удовлетворено, и с тех пор вся остальная педагогическая деятельность В.А. Кракау была связана с этим учебным заведением.
Строгим и вдумчивым отношением к своим обязанностям В.А. Кракау скоро завоевал авторитет как у коллег, так и у окружного начальства. Уже с 1 августа 1888 г. он был «перемещён» на должность инспектора с оставлением за ним права преподавания, а в 1889 г. замещал К.И. Мая во время его отпуска. И как воспитатель, и как преподаватель В.А. Кракау за короткое время зарекомендовал себя с наилучшей стороны, что и привело К.И. Мая к мысли предложить ему занять должность директора. В своей сердечной напутственной речи основатель школы так отозвался о своём преемнике: «Я достаточно узнал Вашу склонность к педагогическому призванию, Вашу способность к неустанному труду, Вашу добросовестность и верность в исполнении принятых на себя обязанностей. От Вас, Василий Александрович, я могу надеяться и ожидать, что дух школы останется неизменно старым. Я могу поэтому спокойно и с чистой совестью доверить Вам дорогое мне дело».
Приказом Министерства Народного Просвещения (МНП) от 8 сентября 1890 г. В.А. Кракау был утверждён исполняющим обязанности директора. Хорошо зная и проблемы, и возможности своей школы, новый руководитель почти без промедления продолжил совершенствование как её структуры, так и учебно-воспитательного процесса. Уже в 1890 г. он изменил учебную программу в соответствии с новыми учебными планами МНП, сохранив, однако, согласно особому разрешению министра, преподавание новых языков, начиная с приготовительного и первого классов. Последующие меры предусматривали сначала сокращение количества, а затем и ликвидацию совместных уроков для гимназистов и реалистов, хотя это и обременяло бюджет. Но главные усилия молодой директор направил на создание полноправного реального училища на базе реального и коммерческого отделений, игравших до того времени второстепенную роль, поскольку там учились дети, для которых гимназический курс оказался труден. Это преобразование было вызвано изменениями, происходящими в обществе. В конце XIX в. стремительно развивались промышленность и гражданское строительство, вследствие чего потребность в квалифицированных специалистах постоянно возрастала; быть инженером стало не только престижно, но и выгодно. Именно поэтому родители всё чаще выражали пожелание о полноценной организации учебного процесса в реальном училище.
С 1891/1892 учебного года В.А. Кракау стал постепенно создавать шестиклассное реальное училище. Изменения начались с младших классов (1–3 кл.), там было усилено преподавание математики и рисования, затем, в следующем учебном году в 4 классе появилось черчение, а математика, физика и рисование были выделены в отдельные для реалистов дисциплины. После этого в течение следующих двух лет появились соответственно 5 и 6 классы, а в 1895/1896 учебном году — и «7 дополнительный», окончившие который получали все права выпускников правительственных реальных училищ и могли поступать в высшие учебные заведения прикладных направлений. Открытие полноправного реального училища также повысило и качество подготовки на коммерческом отделении, учебные программы которого содержали дополнительные предметы только в последние годы обучения.
Не менее важно было и улучшение нравственной атмосферы в учебном заведении, так как теперь гимназисты перестали смотреть на своих товарищей как на малоспособных и отсталых. Забота об эстетическом и физическом развитии выразилась в организации для желающих бесед по истории искусства, а также дополнительных, правда платных, уроков музыки, танцев и фехтования. Изменения коснулись и пансиона, где для усиления воспитательной работы было произведено разделение на младшее и старшее отделения, уже с тремя, а не с двумя, как ранее, гувернёрами и дополнительным преподавателем. Кроме того, наряду с физическим кабинетом была также организована химическая лаборатория.
В дополнение к ранее установленным К.И. Маем школьным правилам, новый директор в речи 22 сентября 1893 г. сформулировал и обосновал ещё несколько важных воспитательных принципов. Исходя из того, что нормальный мальчик «всегда живой» и ему необходим выход естественной энергии, В.А. Кракау считал, что «ученикам следует давать как можно больше свободы». Несоблюдение этого правила, требование слишком строгой дисциплины, полагал он, делает ребёнка излишне скрытным или приводит к выходу внутренней энергии в виде грубости. В то же время предоставляемая свобода никак не исключает необходимого повиновения, аккуратности и порядка. В этом отношении в школе уже были достигнуты определённые успехи, о чём свидетельствовало бережное обращение учеников с наглядными пособиями.
Признавая, что многочасовое присутствие на уроках весьма утомительно, а уроки гимнастики ввиду их периодичности не могут компенсировать накопленную в течение часа усталость, В.А. Кракау рекомендовал «ученикам давать возможность делать как можно более движения». Поэтому мальчикам на переменах разрешалось бегать, кричать, играть в подвижные игры, бороться друг с другом, избегая при этом лишь ожесточения и драк.
Проблема дисциплины всегда являлась одной из ключевых в каждой школе, способы и пути её решения — постоянная забота любого педагогического коллектива. По мнению В.А. Кракау, для достижения наилучших результатов в этой области «от учеников послушания и исполнительности следует добиваться определённостью и последовательностью требований и возможной добротой и примером». Что касается наказаний, неизбежных в любой школе, то прибегать к ним следует возможно реже, лишь в крайних случаях, и то только по отношению к «загрубелым натурам», а само наказание непременно должно быть соразмерно провинности. Задача наказания — исправить зло или, лучше, предупредить его, но так, чтобы ученик обязательно понял, что сам вынудил педагога прибегнуть к этой мере. Необходимо всегда помнить, что ребёнок лучше взрослых понимает и чувствует справедливое отношение к себе и скорее послушает того, кого любит, и кто добрее относится к нему.
Наконец, очень важное требование к учителям: «От учеников надо требовать только то, что они в состоянии исполнить и что не превышает сил известного класса и, по возможности, каждого в отдельности». Только такой подход может приносить действительную пользу учащимся, приучит детей к осознанному и точному исполнению обязанностей, не будет деморализовывать их, побуждать прибегать к хитростям или даже обману родителей и преподавателей.
Постоянное и неуклонное воплощение этих правил привело к тому, что, несмотря на шум, крики, иногда даже небольшие драки, в школе существовала внутренняя дисциплина, более ценная, чем внешняя — ученики проявляли мягкость и гуманность в обращении друг с другом, в особенности с новичками и старших с младшими, на учителей смотрели не как на врагов, а как на старших товарищей и потому с охотой посещали школу.
Важным новшеством, как с методической, так и в особенности с исторической точки зрения, стал регулярный выпуск печатного издания под названием «Отчёт о состоянии гимназии и реального училища К. Мая». Начиная с 1894/1895 учебного года и вплоть до первой мировой войны, ежегодно выходили в свет аккуратные книжечки, содержащие обширные сведения о жизни школы за соответствующий период. В первом отчёте были также даны сведения о деятельности школы в 1890–1894 гг. Каждый выпуск состоял из нескольких, как правило, постоянных, разделов, названия которых вполне отражали их содержание: 1) хроника школьной жизни, 2) развитие учебного заведения в педагогическом отношении, 3) учебные средства, 4) статистические сведения об учащих и учащихся.
Объём этих сборников составлял от 60 до 140 страниц. Публикуемые отчёты нередко рецензировались в периодической печати, неизменно заслуживая высокой оценки. Например, журнал «Русская школа» в обзоре отчётов о деятельности средних учебных заведений писал: «…значительно интереснее отчёт “Гимназии и реального училища К. Мая” за 1909–1910 гг., который даёт нам возможность заглянуть в творческую работу идейно объединённой коллегии энергичных педагогов с живым и увлекающимся своим делом руководителем (А.Л. Липовским). Ряд комиссий разрабатывал специальные вопросы преподавания, собрания классных наставников ведали воспитательной частью. Нельзя не поздравить училище с тем, что оно имеет столько искренних друзей и что дружба эта выражается не на словах, а на деле, дав возможность школе перебраться в своё прекрасно оборудованное здание».
С приходом нового директора, помимо традиционного праздника 29 октября, стали отмечать и день рождения В.А. Кракау — 7 декабря. Программа первого праздника, как правило, состояла из молебна, тематического доклада одного из педагогов, отчёта за предыдущий учебный год, который читали чаще всего А.Л. Липовский или А.И. Солнцев, поздравительной речи директора с последующим вручением аттестатов и медалей и благодарственного слова одного из выпускников. После торжественной процедуры всем предлагалась традиционная чашечка горячего шоколада с булочкой. Во время декабрьского праздника силами школьников обычно игрались сцены из тех или иных спектаклей, таких как «Борис Годунов», «Ревизор», «Скупой рыцарь», «Женитьба», «Смерть Иоанна Грозного», «Недоросль», «Мёртвые души» и т.п., исполнялись музыкальные произведения (очень часто — сыновьями Н.А. Римского-Корсакова), декламировались стихи. Женские роли в спектаклях исполняли тоже мальчики. Кроме того, в этот же день в школьном дворе открывался каток, горки для катания на санях, иногда устраивалась и снежная крепость.
Учебно-методический процесс постоянно совершенствовался, предпринимались попытки найти новый подход к решению тех или иных задач. Так в 1894/1895 и 1895/1896 учебных годах на уроках французского и немецкого языков учеников делили в соответствии с их знаниями на слабую и сильную группы. Однако желанного результата — повышения успеваемости у отстающих — достичь не удалось из-за того, что попавшие в слабую группу ленивые, но способные ученики не давали возможности учителю уделять внимание старательным, но малоодарённым одноклассникам.
Весной 1896 г. по случаю коронации Николая II в школах были отменены экзамены, и переход в следующие классы осуществлялся по годовым отметкам. Этот случай дал повод В.А. Кракау отметить, что «перевод по годичным отметкам, представляющим оценку знаний учеников за 9 месяцев, гораздо правильнее перевода на основании краткого, поспешно подготовленного за 2–3 дня повторения, ответа, подверженного ещё всевозможным случайностям».
Стремясь ослабить догматический характер преподавания, увеличить самодеятельность учеников, расширить их кругозор, директор всё в большем объёме вводил практические занятия, прежде всего по физике, химии, ботанике, а также истории и греческому языку. При этом учителя всегда исходили из того, что «тот род практических занятий действительно плодотворен, где требуется от учеников самодеятельность, а самые занятия приноровлены к их силам».
Важной вехой в совершенствовании учебно-воспитательного процесса стал доклад, который В.А. Кракау предложил на обсуждение педагогическому совету в 1900 г., предварительно отпечатав и раздав текст всем преподавателям. Доклад был вызван не столько не вполне благоприятной ситуацией в школе, но, в большей мере, беспокойством общества, озабоченного снижением качества подготовки учителей, «одичанием» юношества, потерей им серьёзных интересов. Обращая внимание на проблему воспитания педагогических кадров как на вопрос государственной важности, Д.И. Менделеев писал: «Если хотите от гимназии хороших результатов для всего просвещения России, прежде всего и больше всего заботьтесь о подготовке наилучших учителей для гимназии». В.А. Кракау же констатировал, что к концу XIX в. ученики по своей подготовке и воспитанию стали в целом хуже, чем раньше, в провинции — хуже, чем в столице, в частных школах — хуже, чем в казённых. Несмотря на то, — отмечал он, — что ученики «майской» школы более интеллигентны по своему происхождению, они, в особенности в старших классах, вследствие плохой организации своего времени, быстро устают, переутомляются, от природы малокровны и худосочны, нервны и раздражительны, а иногда даже не вполне нормальны. Все эти явления прогрессируют по мере перехода детей из младших классов в старшие, также падает способность усваивать предметы, почти теряясь в последних классах. В то же время, указывал директор, в старших классах лучше учатся те, кто не всегда отличался прилежанием раньше. В качестве причин вышеуказанных тревожных явлений В.А. Кракау назвал несколько, прежде всего это отсутствие в городских и домашних условиях необходимого свежего воздуха и солнца, не последнюю роль играет также недостаток естественных физических движений, что не компенсируют утомительные и однообразные уроки гимнастики. Наряду с упомянутыми факторами, едва ли не решающее значение имел постоянно растущий дефицит свободного времени, вызванный увеличивающимся от класса к классу объёмом домашних заданий. С ученика, сидящего в школе и дома 7–8 часов в день за уроками, — считал докладчик, — нельзя требовать интереса к умственным занятиям, живого восприятия изучаемого предмета, «средний ученик, если он не лентяй, тупеет, и тупеет тем скорее, чем строже у него родители». Опытный и вдумчивый педагог, В.А. Кракау приходит к выводу, что по крайней мере 50 % умственного труда ученика затрачивается бесполезно. Вследствие этого он не в состоянии выполнять полностью предъявляемые к нему требования, которые в докладе сформулированы таким образом:
«1) Требуется, чтобы ученик усвоил положительные сведения программного курса;
2) развил при этом свои мыслительные способности: память, логическое рассуждение, способность владеть данным материалом, переработать его;
3) получил умственные интересы к вопросам жизни, науки, литературы, сознательно и живо относился к экономической и социальной жизни;
4) расширил бы затем дома свой кругозор и свои познания внеклассным чтением книг по предметам, которые не преподаются в гимназии, или по таким, на которые не хватает времени в классе (по естествознанию, сочинениям иностранных и новых русских авторов);
5) занимался бы музыкой и другими искусствами, ручным трудом, ремёслами;
6) выработал бы способность к труду и
7) выработал свой характер».
О том, чтобы эти требования могли реально выполняться, должны позаботитьсся в первую очередь педагоги, для чего им, по мнению Василия Александровича, следует самокритично пересмотреть методику преподавания. Начать же этот процесс нужно с чёткого понимания каждым преподавателем своих обязанностей, а именно он должен: 1) хорошо владеть курсом, знать, какой отдел его к какому времени пройти; 2) знать точно, что он хочет пройти за данный урок — обдумав это заранее, он не будет стремиться изучить слишком многое; 3) разучивать на уроке в классе всё предусмотренное на это время, и на дом задавать только пройденное в классе, ни одного нового слова, не выученного в классе, задавать нельзя; 4) объяснять урок в классе возможно более тщательно и подробно, «разжевать» его со средними, а не с лучшими учениками; 5) опрашивать учеников с целью закрепления пройденного, а не проверки выученного; 6) задавать на дом лишь те задания, которые вполне соответствуют пройденным в классе. Формулируя вышеперечисленные, в большинстве вполне очевидные, требования к педагогам, директор не упрекал их в недобросовестном отношении к своим обязанностям, а лишь признавал наличие таких недостатков, избавление от которых должно привести к улучшению учебного процесса. Особого внимания заслуживал вопрос о домашних заданиях. С точки зрения В.А. Кракау, на домашние занятия учителю не следует рассчитывать, весь учебный материал должен усваиваться в классе, желательно каждым учеником. Проводя урок, педагог всё время обязан спрашивать всех учеников, поясняя новое на основе и в связи с уже усвоенным, создавая предпосылки для самостоятельного вывода или формулировки правила.
«В идеальной новой школе ничего на дом не задаётся», — провозглашал автор доклада. В подтверждение этого тезиса В.А. Кракау также указывал на то, что:
1) обильное задавание на дом никогда уровень знаний не поднимало, отмена домашних заданий на некоторых уроках в младших классах успехов учеников не снизила;
2) обильное учение лишь вызывает крайнее утомление, вызывает желание увеличить время отдыха;
3) посторонние интересы (театры, концерты) не ухудшают успехов, а даже улучшают таковые.
И, наконец, при выполнении всей программы в классе отметки, как оценка работы учащегося, теряют свою роль, они становятся ненужными, преподавателю достаточно лишь обращать внимание родителей на сильно отстающих.
Предвидя возражения оппонентов о трудности прохождения всей программы только на уроках, В.А. Кракау указывает, что при правильном, заранее продуманном подходе, вполне реально любой курс распределить равномерно по всем урокам текущего года. Что же касается мнения о том, что домашняя работа приучает к труду, то к труду, то есть к вниманию, сосредоточенности, логическому мышлению, приучит и правильная классная работа, в то время как бессмысленное сидение над книгой и наспех, как попало исполняемое задание, когда ученик уже устал и думает только о том, как бы скорее освободиться от этого занятия, к труду приучают плохо. Известно также, что домашние работы нередко списываются или исполняются родственниками. Рассмотрев столь подробно и разносторонне состояние преподавания во вверенной ему школе, директор приходит к безапелляционному и суровому выводу — «дело обучения ведётся неудовлетворительно». Для того, чтобы в дальнейшем изменить к лучшему столь огорчительную ситуацию, он вынес на обсуждение следующие пять основных методических рекомендаций:
«1. Необходимо тяжесть работы перенести на классное время, а не на домашнюю работу, которая может служить лишь повторением и освежением пройденного в классе.
2. Необходимо задавать только то, что разобрано в классе, разъяснено и выучено в классе же.
3. Классная работа должна захватывать весь класс, а не отдельных учеников.
4. Классная работа должна вестись строго систематически и методически; система спросов должна быть не случайная, а строго обдуманная, а потому: а) учитель должен в точности знать, на что он обратит внимание при спросе, б) что именно пройдёт и задаст и в) проходить новое понемногу, убеждаясь, что пройденный кусок выучен и усвоен.
5. Учитель должен сообразоваться с уровнем класса, видоизменяя свои требования сообразно классу, даже расширяя и сокращая программу, представляя более или менее строгие требования к способностям учеников».
Содержание доклада, его выводы и, в особенности, рекомендации, вызвали продолжительную и оживлённую дискуссию, в результате которой основные предложения были приняты к осуществлению. Начиная с 1900/1901 учебного года, в трёх младших классах перестали задавать на дом уроки, а также были отменены ежедневные оценки, оставлены только четвертные. Эти новшества, после их годичного опробования, были одобрены как педагогическим советом, так и родителями.
Надо сказать, что доклад В.А. Кракау и его предложения, несмотря на кажущуюся в большинстве случаев очевидность и спорный характер решения проблемы домашних заданий, тем не менее представляется во многом актуальным и спустя сто лет, чем и объясняется довольно подробное его изложение.
Нуждалась в улучшении и воспитательная работа, ибо «вследствие ничтожного вознаграждения» воспитателями чаще всего становились либо недоучившиеся лица, либо иностранцы, большей частью не понимающие русский характер. По предложению В.А. Кракау, справедливо полагавшего, что условием серьёзного воспитания является нравственный авторитет и пример воспитателя, таковые функции с осени 1898 г. были возложены на преподавателей. Это привело вскоре к установлению более тёплых и доверительных отношений, что, в свою очередь, способствовало укреплению внутренней дисциплины. В ежегодных выступлениях на годичных актах Василий Александрович неоднократно подчёркивал, что школа К. Мая всегда ставила своей целью не аттестаты и даже не самые знания, но прежде всего выработку в учениках уменья работать и закалять свой характер для более трудной жизненной борьбы за добро и правду. «Работайте, — говорил он 29 октября 1902 г., — будьте скромны, помните, что вам надо, прежде всего, учиться: в этом ваш долг перед собой, родителями, родиной; и лишь научившись, вы будете людьми и полноправными членами общества».
Присущее В.А. Кракау, как и его предшественнику, постоянное желание улучшить учебно-воспитательный процесс было обусловлено отчётливым пониманием не только недостатков своей школы, но и неудовлетворительным состоянием системы народного образования в стране. Последнее обстоятельство поставило вопрос о новой школьной реформе, обсуждение которой заинтересовало не только педагогов и родителей, но и всё российское общество. Подготовка реформы школы была начата в самом конце XIX в. тогдашним министром народного просвещения Н.П. Боголеповым (1846–1901), а после его убийства 14 февраля 1901 г. активно продолжена преемником, генералом-от-инфантерии П.С. Ванновским (1822–1904), однако после ухода его с поста министра так и не была осуществлена. По поводу безотлагательной необходимости изменения системы школьного образования высказал своё мнение и В.А. Кракау. В речи, произнесённой 29 октября 1901 г., он «указал на то, что школа, действительно, заслуживает нареканий общества, так как она, во-первых, не даёт знаний ни для высших учебных заведений, ни для жизни; во-вторых, не развивает интереса и способностей к умственным занятиям; в-третьих, даже прямо деморализует учащихся своим формализмом (аттестаты, баллы), подрывающим серьёзное и правдивое отношение к делу; своим недоверием к личности учителя и ученика (контроль разного рода, экзамены); своим невниманием к индивидуальности учащихся; своим враждебным отношением к семье». Однако многое из вышеперечисленного, как подчеркнул директор, не имеет отношения к школе К. Мая, поскольку большинство рекомендаций ожидавшейся реформы, здесь уже давно воплощены в жизнь. В то же время нельзя не заметить, что процитированная характеристика гимназического образования в России, данная в начале XX в., почти полностью совпадает с подобным мнением А.С. Воронова, относящимся к середине XIX в., т.е. свидетельствует об отсутствии заметного прогресса в этой отрасли за полвека.
Улучшение условий проведения учебного процесса также было предметом постоянной заботы директора. Уже в 1894 г., для начала в виде опыта, несмотря на дороговизну этого новшества, в помещениях третьего этажа установили электрические лампочки. Невольную улыбку вызывает фраза, характеризующая непривычный тогда источник света: «Освещение оказалось вполне пригодным и имеющим большие преимущества перед керосиновым. Свет оказался ровным, сильным и белым: отсутствие нагревания, копоти и порчи воздуха от горения также должны быть отмечены». Вследствие столь положительного результата уже на следующий год во всех помещениях школы были установлены лампы накаливания. Кроме этого, в спортивном зале была устроена принудительная вытяжная вентиляция. Ещё раньше, в начале 1890 х годов В.А. Кракау заменил во всех классах многоместные (на 10–12 человек) столы на двухместные. Это сразу положительно сказалось на дисциплине во время уроков.
Постоянное улучшение учебно-воспитательного процесса и условий для занятий не остались без внимания родителей: число желающих обучаться «у Мая» постоянно росло, в помещениях стало тесно, и вполне естественной стала мысль о строительстве нового, собственного, здания. Впервые эти слова прозвучали из уст учеников первого класса, которые, собрав небольшую сумму, преподнесли её В.А. Кракау в день его рождения в 1901 г. «как первый камень собственного дома гимназии К. Мая». Эта идея всем очень понравилась, и уже в феврале 1902 г. состоялось общее собрание родителей, бывших учеников и других заинтересованных лиц, на котором было образовано «Общество для доставления средств гимназии и реальному училищу К. Мая», а 14 августа того же года утверждён устав, избрано правление в количестве двенадцати человек во главе с заслуженным профессором Александровской Военно-юридической академии генерал-майором Иосифом Александровичем Шендзиковским (1849–1918), впоследствии генерал-лейтенантом. К этому времени, благодаря пожертвованиям и членским взносам, удалось собрать 21 тысячу рублей, что составило примерно 15–20 % от необходимой суммы, предварительно оцениваемой в 100–120 тысяч рублей.
Тридцать один человек получили статус пожизненных членов Общества, а более ста двадцати стали действительными членами с годичным взносом, то есть каждый год они платили очередной взнос. Среди них, помимо педагогов школы, — академик АХ М.П. Боткин, директор Правления пиво-медоваренного завода «Ив. Дурдин», мануфактур-советник Ф.И. Дурдин, вице-директор Департамента окладных сборов Н.Н. Кутлер, архитектор В.Ф. Свиньин, граф В.В. Стенбок-Фермор, сенатор, генерал-майор А.В. Тавастштерна, член Государственного совета Н.С. Таганцев, академик А.С. Фаминицын. С самого начала Общество развернуло активную деятельность по сбору необходимой суммы, число членов его росло, капитал неуклонно увеличивался, о чём в приложениях к ежегодному школьному отчёту публиковались соответствующие данные.
В области внешкольной работы с учащимися при В.А. Кракау значительно в большей степени, чем раньше, стали проводиться всевозможные экскурсии — в Зоологический, Этнографический музеи, Физический институт университета, Пулковскую обсерваторию, отдел рукописей Публичной библиотеки, на выставку портретов в Таврическом дворце и т.п. Увеличилось число, и расширилась география загородных прогулок: Левашово, Парголово, Шувалово, Озерки, Ораниенбаум, Сестрорецк, Малая Вишера, Удельный и Лесной парки, река Поповка — вот места, которые посещали школьники. Несомненная польза от времяпрепровождения на свежем воздухе, в конце концов, побудила администрацию школы, начиная с осени 1899 г., арендовать круглый год дачу в третьем Парголово, которой пользовались, в первую очередь, пансионеры во время праздников.
В организационном отношении В.А. Кракау также произвёл существенную реорганизацию. По его предложению, сделанному 20 марта 1898 г. и поддержанному педагогическим советом, руководство школой во всех аспектах переходило к артели, состоящей из нескольких педагогов. Это преобразование директор обосновал тем, что коллективное руководство школой, взамен ранее существовавшего единоличного, интенсифицирует работу заинтересованных лиц, улучшит учебно-воспитательный процесс, основные правила жизнедеятельности школы будут в этом случае вырабатываться группой ответственных лиц и таким образом директор не будет обладать определяющим мнением при решении важных вопросов. Новая структура была названа Советом классных наставников. В него, помимо директора, являвшегося председателем, вошли ещё восемь преподавателей — классных наставников: В.С. Иванов (преп. географии), В.Н. Кораблёв (преп. русского языка), В.В. Курилов (преп. физики), А.Л. Липовский (преп. истории), Н.Ф. Лоренц (преп. рисования), Д.В. Ройтман (преп. математики), Г.М. Солнышков (преп. математики), М.П. Чернышёв (преп. математики). Впоследствии вместо выбывших В.В. Курилова, В.Н. Кораблёва, Г.М. Солнышкова и М.П. Чернышёва в состав совета вошли А.И. Солнцев (преп. древних языков) и Н.К. Ядрышев (преп. русского языка). Каждый член Совета классных наставников, наряду с выполнением обязанностей преподавателя предмета, являлся воспитателем в одном или двух классах, а также во время перемен должен был следить за порядком на одном из этажей. Что касается исторических событий, отмеченных в школе в рассматриваемый период, прежде всего следует упомянуть празднование столетнего юбилея А.С. Пушкина, которому был посвящён специальный литературно-музыкальный вечер в трёх отделениях. В одном из них несколько номеров на фортепьяно и скрипке исполнил Владимир Римский-Корсаков, а также участвовал Рафаил Семёнов (впоследствии Тян-Шанский).
Совсем иные настроения возникли в школе, когда началась война с Японией. В.А. Кракау обратился к своим питомцам с прочувствованными и прозорливыми словами: «Предстоящая война будет тяжёлой для России, враг не такой ничтожный, каким его многие считают, причём он, очевидно, хорошо подготовился к войне <…> неизбежны большие жертвы. Но не нужно падать духом. Мы, учащие и учащиеся, должны по мере сил быть полезными нашей Родине и принести свою лепту на облегчение страданий раненых воинов и на поддержку осиротевших семейств». Этот призыв нашёл отклик в сердцах детей, они охотно участвовали в «кружечных» сборах средств и других «вспомоществовательных» мероприятиях, скорбели вместе со всей страной, стоя на школьных панихидах по случаю гибели эскадры в Цусимском проливе или в связи с падением Порт-Артура.
Во время январских событий 1905 г. особенно ярко проявилась педагогическая проницательность В.А. Кракау. Вот как вспоминал об этом в ответной речи в день выпускного акта Вениамин Краснов: «Мне живо вспоминается серый унылый день, масса учеников, собравшихся по желанию В.<асилия> А.<лександровича> в одном из классов, какое-то вопрошающее недоумение. Потом его трогательная речь с дрожью в голосе, речь, в которой он обрисовал современное положение вещей, обратился к нам не как начальство, а как добрый, любящий отец, со слезами на глазах, прося вникнуть в совершающееся вокруг нас, предоставляя нам право решить самим, способны ли мы продолжать занятия в такие дни, или желаем отложить их на некоторое время. Затем он покинул класс, а мы, тронутые его словами, вынесли почти единогласную резолюцию, содержание которой я излагать не стану, но которая успокоила и порадовала его. Потом, всё таким же ласковым голосом, он обратился к нам с немногими тёплыми словами и в заключение дал нам то, чего так усиленно впоследствии добивалась вся средняя школа: совет старост. Мы разошлись восторженные, глубоко тронутые и без конца благодарные своему старшему другу и товарищу В.<асилию> А.<лександровичу> и навсегда унося в своём сердце неизгладимое впечатление об этом дне и о примере высокой гуманности и любви к своим ученикам». В конечном итоге занятия в школе были прекращены лишь на два дня в целях обеспечения безопасности учащихся.
А вскоре после этого школа уже начала готовиться к предстоящему в 1906 г. юбилею — пятидесятилетию со дня основания. Комитетом фонда имени К. Мая была разработана и разослана многим бывшим ученикам и педагогам специальная анкета, содержащая около 40 вопросов, ответы на которые должны были помочь восстановить историю школы. Но Василию Александровичу, к сожалению многих «майцев», принять участие в торжествах уже не довелось. Совершенно неожиданно весной 1906 г. В.А. Кракау, к тому времени действительный статский советник, кавалер орденов св. Станислава 2 и 3 степени, св. Анны 2 степени, св. Владимира 4 степени, черногорского ордена князя Даниила 3 степени, сославшись на ухудшение состояния здоровья и личные обстоятельства, подал в отставку и с 1 июля 1906 г. был освобождён от должности директора.
О той роли, которую играл В.А. Кракау в школе, как нельзя более точно сказал, выступая на торжественном акте 29 октября 1905 г., один из выпускников, Е. Иогансен: «Расставаясь с ним (реальным училищем), мы вместе с тем унесли наши лучшие воспоминания. Сплошь и рядом приходится слышать от многих лиц, с неудовольствием и даже ненавистью отзывающихся о своих школьных годах; наши же школьные годы принадлежат к самым светлым годам нашего детства и отчасти юности. С удовольствием и благодарностью отмечаем мы тот отрадный факт, что, в течение всего нашего долголетнего пребывания в стенах этого заведения, мы себя чувствовали как в родной семье. Преподаватели наши, а во главе с ними и Вы, многоуважаемый Василий Александрович, не были теми строгими начальниками, которые способны вселять в учениках только страх и недоверие; напротив, они старались применяться к нашим способностям, характерам, вносили живую струю в преподавание и тем самым возбуждали интерес к науке и в значительной мере облегчали усвоение её. В частной же жизни это были незаменимые друзья-наставники, всегда готовые дать хороший совет. Мы не имеем возможности перечислять всего многообразия наших взаимных отношений, которых всех целиком даже не вспомнить; мы имеем, однако, в виду искренне поблагодарить Вас за одно чрезвычайно важное обстоятельство. В школе Мая на нас смотрели не просто как на учеников, которым необходимо пробыть определённые часы в гимназии, сдать уроки и т.п.; в нас старались воспитывать людей, способных в будущем по своей силе и уменью приносить пользу обществу и государству. В этом отношении мы в особенности благодарны Вам, многоуважаемый Василий Александрович, и Александру Лаврентьевичу, как нашему наставнику в течение продолжительной семилетней жизни. Вся программа Вашей деятельности по нашему образованию и воспитанию могла бы быть характеризована такими словами: учитесь, наука Вам необходима, но не забывайте ещё одной науки, науки души человеческой и её высоких качеств, чтобы вполне быть людьми и равноправными гражданами. И за это-то воспитание мы приносим Вам глубокую признательность».

Оставив службу, Василий Александрович вместе с женой Анной Илларионовной Кракау (03.02.1875 - 03.1942) уехал в незадолго до этого приобретённую усадьбу Олешнево в Вышневолоцком уезде Тверской губернии, где успешно занимался садоводством, полеводством и животноводством, внедрял новые культуры, разводил племенных коров и, что примечательно, бескорыстно делился опытом с окрестными крестьянами, раздавал им семена, позволял пользоваться механизмами, чем заслужил искреннее уважение. Об этом свидетельствует и тот факт, что уже после революции при выборах ревизора местного сельского совета в 1931 г. на эту должность был избран «Олешневский барин — человек справедливый», как его характеризовали местные жители. Несмотря на столь безукоризненный авторитет, в связи с усилением мер по коллективизации и раскулачиванию, В.А. Кракау всё же был вынужден покинуть Олешнево и приехать в Ленинград.
После возвращения в родной город Василий Александрович поселился в одной из комнат квартиры Кракау на Гулярной улице (совр. – ул. Лизы Чайкиной) в доме 4. К этому времени в квартире жили: сестра Василия Александровича, Евгения Александровна Кракау (19.04.1891 – 1968) и вдова Александра Александровича Кракау – младшего (29.11.1887 – 1918), Евгения Васильевна Кракау (ур. Багрецова, 11.1886 - 1969?) с дочерьми Верой Александровной Кракау (15.10.1915 - ?) и Юлией Александровной Кракау (30.01.(12.02 н.ст.). 1917 - 2012). Согласно справки о регистрации, полученной из паспортного стола Петроградского района Санкт-Петербурга, Василий Александрович был «выписан по смерти 09.04.1936 г.», место его погребения пока что установить не удалось.

За шестнадцать лет, во время которых В.А. Кракау руководил учебным заведением, традиции школы были не только сохранены, но и значительно приумножены, последовательные и продуманные действия, касающиеся всех сторон учебно-воспитательной работы, позволили Гимназии и реальному училищу К. Мая завоевать весьма высокий авторитет среди средних образовательных учреждений Петербурга.
Материал информационной странички сайта полностью основан на книге: Н.В. Благово. Школа на Васильевском острове. Ч.2.СПб., Наука, 2009

Информационную страницу сайта подготовил М.Т. Валиев ©.




Дополнительные материалы:

Фотолетопись:
Поиск учеников школы


 




04.03
День рождения бывшего ученика нашей школы, вице-адмирала Николая Романовича Греве
11.03
День рождения выпускника нашей школы, архитектора Виктора Федоровича Габерцетеля
18.03

День рождения бывшего учителя физкультуры, Засл. учителя РСФСР Г.И.Девицкого 

30.03
День рождения бывшего ученика нашей школы, капитана Бориса Георгиевича Шарона



















2009-2020 ©
Разработка и сопровождение сайта
Яцеленко Алексей