Сергей родился в Кронштадте 18 мая 1908 г. в иудейской семье известного адвоката и финансиста Дмитрия Львовича (Леоновича) Рубинштейна (21.03.1877 – 14.03.1936) и Стеллы Генриховны Рубинштейн (в паспортной книжке мужа записана как Эстелла Соломоновна, 1878 – 10.04.1958) [1,2,3].
В школу К.Мая Сергей поступил в 1916 г. Учился в нашей школе предположительно один или два года.
Упоминается в воспоминаниях академика Д.С. Лихачёва [4]:
«- Чувствовались ли имущественные различия между учениками в школе, в которой вы учились до революции? И в чём они выражались?
Д. Лихачев:
- Да, различия были очень большие: и имущественные, и сословные, и классовые. Но мне повезло. Я учился в очень хорошей школе – в школе, основанной Карлом Ивановичем Маем, великим гуманистом, педагогом-гуманистом. И там у нас это не было принято. У нас учился и сын швейцара, и внук Мечникова, и сын банкира Митьки Рубинштейна, который давал в долг Николаю Второму.
Учились совершенно различные между собой люди, но отношения между всеми были товарищескими, нормальными, и никто не «задавался». Есть такой школьный термин, очень хороший, – «задаваться». Вот этого не было. Это считалось неприличным. Но очень часто вне школы было невыносимо презрение аристократов к простой публике. Это я очень хорошо помню, это было очень неприятно. И вы заметьте, что Достоевский очень не любит аристократию. И Толстой не любит аристократию... Сейчас такого неравенства, такого взгляда на других свысока, каким умели некоторые и правоведы, и лицеисты отбрасывать от себя «не своё» общество, сейчас этого нет. Но боюсь, что в некоторых наших школах начинает развиваться у учащихся какое-то хвастовство своими родителями, поездками в иностранные государства своих родителей, разговорами, что они оттуда привезли, и так далее.
Появляется какое-то чувство новой аристократии, это очень плохо. С этим надо бороться решительно, как это было в гимназии Мая. Там учащиеся не имели права подъезжать к гимназии на своих машинах. Сыну Митьки Рубинштейна приходилось оставлять свою машину по крайней мере за два квартала до нашей школы».
Нужно сказать несколько слов об отце Сергея [5]:
«Дмитрий Леонович (Львович) Рубинштейн – адвокат, биржевой делец, масон, основатель и распорядитель Русско-французского банка в Петербурге, член правления Санкт-Петербургского частного коммерческого банка, директор правления общества Петро-Марьевского и Варвароплесского объединения каменноугольных копей, страхового общества «Якорь» и многих других. Владел значительной частью акций газеты «Новое время». Кредитовал правительство Николая II.
В годы Первой мировой войны, в обществе был известен как «Митька» Рубинштейн. Дело банкира Рубинштейна было единственным случаем, когда попавший под следствие коррупционер был защищен из личных (по одной из версий) интересов царской семьи. Познакомился в Распутиным, по-видимому, в 1914 г. Субсидировал Распутина, пытался через него получить для себя чин действительного статского советника, чтобы обеспечить себе неприкосновенность от уголовного преследования. Однако в феврале или в марте 1916 г. Распутин запретил принимать Рубинштейна, после чего (10 июля 1916 г.) Рубинштейн был арестован по подозрению в пособничестве неприятелю и выслан в Псков.
Его деятельность стала предметом расследования специально созданной для этого комиссии генерала Н. С. Батюшина. Рубинштейну инкриминировались: продажа русских процентных ценных бумаг, находившихся в Германии, через нейтральные страны во Францию; продажа акций общества «Якорь» германским предпринимателям; взимание высоких комиссионных за сделки по русским заказам, выполнявшимся за границей, и пр. — неизвестно, что из этих обвинений было доказано следствием.
Вместе с тем, в ряде исследований указывается, что «дело Рубинштейна» было инспирировано с целью рейдерского захвата «Русско-французского банка» и явилось отражением борьбы крупнейших бизнес групп России.
В сентябре 1916 г. Александра Фёдоровна настаивала на ссылке Рубинштейна в Сибирь; и только позднее императрица ходатайствовала перед супругом о смягчении участи Рубинштейна ввиду его тяжёлой болезни. По настоянию Александры Федоровны он был освобожден 6 декабря 1916 года. По одной из версий, её заступничество объяснялось тем, что через Рубинштейна она тайно передавала в Германию деньги своим обнищавшим немецким родственникам, которые были лишены Вильгельмом II с начала войны всех источников дохода. Версия передачи Александрой Феодоровной денег немецким родственникам осталась недоказанной ни Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства, ни впоследствии большевиками» [5].
Естественно, после событий 1917 г. семья Рубинштейн покинула Россию и поселилась в Париже. Дмитрий Львович Рубинштейн устраивал в своем доме писательские вечера, в том числе в 1931 вечер Игоря Северянина [6]. Скончался 14 марта 1936 г. в Загребе [3].
Дальнейшая биография Сергея Дмитриевича Рубинштейна излагается по источникам [7,8,9].
Сергей Дмитриевич окончил престижный университет в Кембридже, с 1928 г. жил во Франции. Продолжил семейные традиции и стал организатором и руководителем нескольких банков, с 1930 по 1935 гг. являлся администратором Франко-Азиатского банка, ряда банков на Дальнем Востоке. В 1934 г. в Париже устраивал бридж-балы в пользу писателей. В 1938 г. вместе с овдовевшей матерью переехал в Нью-Йорк. В 1941 г. С.Д. Рубинштейн женился на Лоретте Килборн. В этом браке родились дочери Александрия и Диана.
После начала Второй мировой войны С.Д. Рубинштейн сделал всё возможное, чтобы избежать призыва в армию. Он утверждал, что был единственной поддержкой семи иждивенцев с относительно низким доходом. Ссылался на то, что работал в жизненно важных отраслях оборонной промышленности. Позднее заявил, что является гражданином нейтральной Португалии и не может служить в вооруженных силах Соединенных Штатов. Ему было предъявлено обвинение в том, что он лгал о своем доходе, когда утверждал, что заработал в 1940 году только $ 11 000, а фактически заработал 337 000 долларов. Рубинштейн был осужден как уклонист от призыва и с 1947 по 1949 год отбыл два года в федеральной тюрьме в Льюисбурге, штат Пенсильвания. Его жена развелась с ним в 1949 году. После развода и выхода из тюрьмы, Рубинштейн был известен своей публичной жизнью – был неоднократно замечен с многочисленными женщинами в экзотических ночных клубах.
Правительство Соединенных Штатов инициировало слушания по делу о депортации Рубинштейна, так как он незаконно въехал в страну с поддельным португальским паспортом. Однако, используя целый штат юристов и политические связи, он смог успешно предотвратить попытки депортации.
Ранним утром 27 января 1955 года Рубинштейн вернулся с ужина в клубе в свой шестиэтажный особняк Пятой авеню. В 8.30 утра дворецкий Рубинштейна, Уильям Мортер, нашел тело Рубинштейна в спальне третьего этажа. Руки и ноги Рубинштейна были связаны, а рот закрыт липкой лентой. Коронер установил, что Рубинштейн был задушен. Комната была разгромлена, но полиция не смогла определить факт пропажи чего-либо. Расследование осложнялось тем, что Рубинштейн дал ключи от дома многочисленным подругам и деловым партнерам. Убийство вызвало значительный интерес со стороны общественности и средств массовой информации. Существовало несколько версий убийства, однако, истинные преступники так и не были найдены. Убийство Рубинштейна стало одной из самых обсуждаемых новостей США в 1955 году.
Не обошёл вниманием это событие и известный немецкий журнал «Шпигель», в котором 9 февраля 1955 года была опубликована большая статья о Сергее Рубинштейне [10].
Сергей Дмитриевич был похоронен на кладбище Вудлон в Нью-Йорке [7].
На его похоронах раввин Др. Джулиус Марк из синагоги Темпл Эману-Эл дал такую оценку жизни Рубинштейна:
На его похоронах раввин Др. Джулиус Марк из синагоги Темпл Эману-Эл дал такую оценку жизни Рубинштейна:
«Слово «парадокс» наилучшим образом описывает странную, сложную, амбициозную и без сомнения психопатическую натуру Сергея Рубинштейна. У него был блестящий ум, но ему не хватало мудрости. У него был гениальный дар приобретать богатство, но он никогда не усвоил, что деньги – хороший слуга, но очень строгий хозяин. Он хотел иметь друзей, но никогда их не находил, т.к. похоже, что он так и не понял, что чтобы иметь друзей надо самому быть другом. Он хотел любви, но не знал, что любовь нельзя купить, а надо заработать. Он заявлял, что Америка самая лучшая страна из всех, но при этом упрямо презирал тех, кто призывал его послужить Америке» [12].
1. ЦГИА СПб Ф. 144 Оп. 2 Д. 138 Л. 143;
2. Незабытые Могилы. Российское зарубежье: Некрологи 1917—1997: В 6 т./ Сост. В.Н. Чуваков. М.: Пашков дом, 1999 – 2004. Том 6, стр. 300 («Новое русское слово» – Нью-Йорк, от 11 апреля 1958 г., № 16358);
3. Незабытые Могилы. Российское зарубежье: Некрологи 1917—1997: В 6 т./ Сост. В.Н. Чуваков. М.: Пашков дом, 1999 – 2004. Том 6, стр. 298 – Рубинштейн Дмитрий Львович, 1876 – 14 марта 1936 г. Загреб, Хорватия («Возрождение» – Париж, от 18 марта 1936 г., № 3941);
4. Д.С. Лихачёв «Интеллигентным притвориться нельзя» // Лихачёв Д.С. «Об интеллигенции». СПб. 1997. С. 67-68 http://likhachev.lfond.spb.ru/articl100/Russia/intelleg.pdf
5.https://ru.wikipedia.org/wiki/Рубинштейн,_Дмитрий_Леонович и http://hrono.ru/biograf/bio_r/rubisht_dl.html
7. Smith, Gene. The Life and Death of Serge Rubinstein. Doubleday. 1962;
10. RUBINSTEIN / VERBRECHEN. Ende eines Unerwünschten // Zeitschrift «Der Spiegel», Nr. 7, 1955 (РУБИНШТЕЙН / ПРЕСТУПЛЕНИЕ. Конец нежеланного // Журнал «Шпигель», № 7, 1955 г.) – http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-31969183.html
11. Незабытые Могилы. Российское зарубежье: Некрологи 1917—1997: В 6 т./ Сост. В.Н. Чуваков. М.: Пашков дом, 1999 – 2004. Том 6, стр. 299 («Новое русское слово» – Нью-Йорк, от 30 января 1955 г., № 15618)
Благодарим Майкла Купермана (США) за информационную поддержку.
Информационную страницу подготовили М.Т. Валиев © (С.-Петербург) и И.Л. Лейнонен © (Лауша, Германия).
30.06.2018
При использовании материалов ссылка на статью обязательна в виде: «М.Т. Валиев, И.Л. Лейнонен. Биографическая страничка Сергея Дмитриевича Рубинштейна http://www.kmay.ru/sample_pers.phtml?n=12744 (дата обращения)»